Страница:
3 из 615
Старой расправил усы смоляные, длинные, пригладил ладонью пушистую бороду и сказал:
– Ну, коли так, едем с богом! – и степенно нагнулся, взял из-под копыта конягорсть земли, насыпал ее в ладанку, а затем сунул ладанку за пазуху. Нога атаманская скользнула в дорогое стремя.
Тут подошел атаман войска Донского Епифан Радилов, в зеленом зипуне, шепнул что-то Старому на ухо, потом спросил громко:
– Поклоны всем отбил?
– Да нет же, – виновато ответил Старой, – про женку свою чуть не забыл. – И глаза его засветились.
– Отбей поклон. Хоть она у тебя и турецкого роду-племени, а все-таки твоя, казацкая, женка. Отбей! И Дон для нее люб да дорог, – говорил Радилов. – А в Москве, – наставлял он, – не гневите царя, не злите бояр, угождайте святейшему патриарху [2] да всяко чтите их, лаской склоняйте к войску. Упаси бог задираться вам! Да вражды с султаном не ищите, похваляйте во всем турского посла Фому Кантакузина.
Слушая наставления Радилова, казаки не перечили атаману, но хмурились и в душе кляли его, зная, что он давно уже льнет к большим боярам. Радилову думы войска – далекие думы. Деньги да подарки для Епифана – важнейшая статья. Плывут они широкой рекой в его богатый двор – царь и бояре жалуют атамана за верную службу…
Но станица атамана Старого отправлялась в Москву с другой думой.
– Ты помни, Алеша, главное – волю войска, – сказал старейший атаман Михаило Черкашенин и, помолчав, добавил: – А женку свою Фатьму не забывай.
Атаман кивнул головой, поправил шапку с малиновым верхом и вырвал ногу из посеребренного стремени. Быстро пошел Старой к своему куреню.
|< Пред. 1 2 3 4 5 След. >|