JК
Азов :: Мирошниченко Григорий Ильич
Страница: 317 из 615Ой, плохо ему! – жалостливо проговорила Ульяна и вытерла платком крупные слезы. – Когда ж господь сведет меня с Алешенькой?
– Да ты не плачь, Ульянушка, – утешал ее ласково Наум. – Сведет еще господь. Дорог на Дон немало. Поедем назад – хоть я заберу тебя… Со всей Руси бегут к нам.
Ульяна вся зажглась:
– Соколик мой Наумушка! – стала причитать. – Да я не только что на Дон, на край бы света полетела за ним, ненаглядным. Да примет ли?
– Слетаешь, коль захочешь. А примет ли – то дело ваше…
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Турецкий посол Фома Кантакузин был принят в Золотой палате государем Михаилом Федоровичем и патриархом Филаретом. При них бояр не было. Фома поклоны отбил государю, а тот спросил его о здоровье своего «брата», султана Амурата. Царь спрашивал, здорово ли доехал Фома до Москвы и не было ли ему на Дону и в других местах помешек каких.
Фома сидел насупротив государя, отвечал уклончиво:
– Да, ехали мы – и всяко было.
– А все-таки?
– Доехали не здорово!
Царь вспылил, резко спросил:
– Где учинилось худо?
Фома сказал сквозь зубы:
– Казаки на море ходили. Стамбул громили. В Керчи одни развалины остались. Галату всю сожгли. Галеры на море топили. Джан-бек Гирея пограбили. (Про арсенал он умолчал.)
Царь изумился. А Филарет закрыл лицо руками.
– А все то делают они будто по царской воле.
Царь побледнел.
– А кто ж ходил? – спросил патриарх.
– Да ты не плачь, Ульянушка, – утешал ее ласково Наум. – Сведет еще господь. Дорог на Дон немало. Поедем назад – хоть я заберу тебя… Со всей Руси бегут к нам.
Ульяна вся зажглась:
– Соколик мой Наумушка! – стала причитать. – Да я не только что на Дон, на край бы света полетела за ним, ненаглядным. Да примет ли?
– Слетаешь, коль захочешь. А примет ли – то дело ваше…
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Турецкий посол Фома Кантакузин был принят в Золотой палате государем Михаилом Федоровичем и патриархом Филаретом. При них бояр не было. Фома поклоны отбил государю, а тот спросил его о здоровье своего «брата», султана Амурата. Царь спрашивал, здорово ли доехал Фома до Москвы и не было ли ему на Дону и в других местах помешек каких.
Фома сидел насупротив государя, отвечал уклончиво:
– Да, ехали мы – и всяко было.
– А все-таки?
– Доехали не здорово!
Царь вспылил, резко спросил:
– Где учинилось худо?
Фома сказал сквозь зубы:
– Казаки на море ходили. Стамбул громили. В Керчи одни развалины остались. Галату всю сожгли. Галеры на море топили. Джан-бек Гирея пограбили. (Про арсенал он умолчал.)
Царь изумился. А Филарет закрыл лицо руками.
– А все то делают они будто по царской воле.
Царь побледнел.
– А кто ж ходил? – спросил патриарх.