Бабушка Акулина   ::   Горький Максим

- А куда оно делось? - осведомился Дьякон.

- Не знаю... Кто меня поднял? Никифорыч? У него, поди...

- Добеги-ка, Настенька, узнай.

- Пойду я на улицу с такой-то битой рожей!

- Я те швырну, так ты полетишь, а не пойдёшь!

- Дьявол!

- Не ругайтесь, дети... не нужно... дайте мне другие какие слова услыхать... Умираю ведь... поверьте - умираю... Вот что, детушки: в головах у меня в коробочке трёшна есть бумажкой... так это я на гроб себе... припасла... выньте... как помру я... и...

Она задыхалась, - и на лбу у неё выступил пот. Публика молчала, пристально и сосредоточенно рассматривая её, и это молчание продолжалось минуты две.

- Бабушка Акулина... - глухо начал Дьякон.

- А?

- Вот что, ты не обижайся на меня. Только я скажу... вот что, мёртвому человеку всё равно... он ничего не хочет, а мы живые. Тебе что? Ты в гробу или без гробу... всё равно; гроб-то всегда от полиции будет. Ты дай-ка нам трёху-то, - мы бы поели.

- Не надо... что ты? - шепнул Адвокат.

Дьякон посмотрел на остальную публику.

Она ждала конца его предприятия, - жадно ждала, он видел это.

- Нам-то тоже, что ли, помирать? - шёпотом же ответил Дьякон и, наклонясь к старухе, спросил: - Как же? Возьмём мы?

Бабушка Акулина раскрыла рот, почвакала губами и еле слышно проговорила:

- Берите, берите, дура я старая... ишь ведь, перед смертью-то забыла про вас было... берите... вот тут... конешно... гроб от полиции... дура.

И замолчала.