JК
Бальтазар Косса :: Балашов Дмитрий Михайлович
Страница: 93 из 541«Так вот какую жизнь ты мне обещал!» — с отчаяньем думала она, вспоминая сейчас отнюдь не костры инквизиции, а дворец кардинала, свою служанку и мягкую постель, и даже горбоносого седого кардинала-покровителя, который тяжко сопел в постели, обнимая ее. Вспоминала неволею, подумав, грешным делом, что кардинал никогда бы не бросил ее погибать в бушующем море.
«Он — убийца! Он, не моргнув глазом, позволил утопить всех рабов! Как хорошо, что я тогда, два года назад, не понесла от него, успела вытравить плод! А он ведь даже и того не узнал! И теперь его самого кинула команда!» — Пронеслось в ее воспаленном сознании в то время, как мужчины гребли, выбиваясь из сил, а Косса удерживал руль и между очередными взлетами и провалами в бездну пытался соорудить парус.
Гуиндаччо греб, время от времени осеняя себя крестным знамением.
— Спаси нас, Господи! Спаси, и я навсегда брошу это проклятое ремесло! Стану священником! — голосил он. Ринери молчал, а Косса, сплевывая соленую воду и вспоминая материны увещания, выговорил, наконец:
— Лишь бы мы не утопли, как щенки, а там и я готов стать… хотя бы дьяконом! — поклялся он, изо всех сил удерживая самодельный парус из старого плаща, поднятого на некое подобие сооруженной им мачты.
«Он — убийца! Он, не моргнув глазом, позволил утопить всех рабов! Как хорошо, что я тогда, два года назад, не понесла от него, успела вытравить плод! А он ведь даже и того не узнал! И теперь его самого кинула команда!» — Пронеслось в ее воспаленном сознании в то время, как мужчины гребли, выбиваясь из сил, а Косса удерживал руль и между очередными взлетами и провалами в бездну пытался соорудить парус.
Гуиндаччо греб, время от времени осеняя себя крестным знамением.
— Спаси нас, Господи! Спаси, и я навсегда брошу это проклятое ремесло! Стану священником! — голосил он. Ринери молчал, а Косса, сплевывая соленую воду и вспоминая материны увещания, выговорил, наконец:
— Лишь бы мы не утопли, как щенки, а там и я готов стать… хотя бы дьяконом! — поклялся он, изо всех сил удерживая самодельный парус из старого плаща, поднятого на некое подобие сооруженной им мачты.