JК
Барнеби Радж :: Диккенс Чарльз
Страница: 897 из 938Все они стояли вокруг свежевырытой могилы, и тусклый огонек единственного фонаря, высоко поднятого одним из носильщиков, освещал страницы требника.
Когда наступило время опустить гроб в могилу, носильщик на мгновение поставил фонарь на его крышку. На ней не было никакой надписи.
Медленно, торжественно сыпалась земля на последнее жилище безыменного человека, и стук ее комьев по крышке тяжело отзывался даже в привычных ушах тех, кто принес этого человека к месту его последнего успокоения. Могилу засыпали, сровняли с землей. И все двинулись с кладбища.
– Вы при его жизни совсем не знали его? – спросил священник у Эдварда.
– Я его видывал очень часто, но не знал, что он – мой брат. Это было давно, много лет назад.
– И с тех пор вы его больше никогда не встречали?
– Нет. Вчера он упорно отказывал мне в свидании, хотя ему передавали мою просьбу и уговаривали его.
– Так и не захотел? Какое неестественное ожесточение и бессердечие!
– Вы так думаете?
– А вы, видно, думаете иначе?
– Вы угадали. Мы каждый день слышим, как люди удивляются чьей-либо «чудовищной неблагодарности». А вам никогда не приходило в голову, что мы часто требуем от человека чудовищно-незаслуженной нами безответной любви, как чего-то вполне естественного?
Они дошли до ворот кладбища и, простившись, разошлись в разные стороны.
Когда наступило время опустить гроб в могилу, носильщик на мгновение поставил фонарь на его крышку. На ней не было никакой надписи.
Медленно, торжественно сыпалась земля на последнее жилище безыменного человека, и стук ее комьев по крышке тяжело отзывался даже в привычных ушах тех, кто принес этого человека к месту его последнего успокоения. Могилу засыпали, сровняли с землей. И все двинулись с кладбища.
– Вы при его жизни совсем не знали его? – спросил священник у Эдварда.
– Я его видывал очень часто, но не знал, что он – мой брат. Это было давно, много лет назад.
– И с тех пор вы его больше никогда не встречали?
– Нет. Вчера он упорно отказывал мне в свидании, хотя ему передавали мою просьбу и уговаривали его.
– Так и не захотел? Какое неестественное ожесточение и бессердечие!
– Вы так думаете?
– А вы, видно, думаете иначе?
– Вы угадали. Мы каждый день слышим, как люди удивляются чьей-либо «чудовищной неблагодарности». А вам никогда не приходило в голову, что мы часто требуем от человека чудовищно-незаслуженной нами безответной любви, как чего-то вполне естественного?
Они дошли до ворот кладбища и, простившись, разошлись в разные стороны.