Ну то, что он из «бывших», — идвух мнений нет, достаточно взглянуть на его пальцы с вытравленными следами татуировок. Новое время — новые песни.
Климов предъявил хозяину свое служебное удостоверение, и Петр Егорович немедленно, едва они сели, выразил глубокое сочувствие и личное соболезнование по поводу безвременного ухода из жизни известного журналиста. Об убийстве Морозова он узнал из телевизионных новостей, сразу, как включил телевизор первого января.
— И за что ж они, суки, толкового парня угрохали? — задал риторический, но вполне искренний вопрос Суворов.
— А вы уже успели познакомиться с ним? — уцепился за кончик ниточки Климов. — Когда и как это было?
— Ну а как же! Он ведь прямо, можно считать, накануне обедал у меня.
— Я, собственно, и приехал к вам именно по этому поводу, — сообщил Климов, не сильно веря в удачу. Но все же… — Для того чтобы расследовать это подлое убийство, мне необходимо буквально по минутам расписать весь последний день Леонида, понимаете? То есть что я говорю? Конечно, понимаете! — поправил себя следователь, призывая свидетеля в свои соратники. — И если уж вы не станете возражать, я бы, с вашего разрешения, хотел бы запротоколировать нашу беседу. Нет? Ну спасибо, — поблагодарил, не дожидаясь, пока Суворов обдумает его предложение. — Итак, когда вы с ним встретились? Встреча была назначена заранее или произошла случайно? Звонил он вам предварительно? И чем объяснял свою нужду? Вот для начала, пожалуй. А потом пойдем дальше..
«Господи, хоть бы поскорей они слопали, что ли, этот проклятый арбуз!»…