Беглянка   ::   Пруст Марсель

Есть в вещах, в событиях, в письмах, имеющих отношение к разрыву, особая опасность, преувеличиваю­щая и искажающая даже ту боль, какую могут причинить нам живые существа. Однако эта боль длится недолго. Не­смотря ни на что, я был так уверен в находчивости Сен-Лу, что возвращение Альбертины представлялось мне несом­ненным, и я даже задал себе вопрос: а стоило ли так стра­стно этого желать? И то, что я задавал себе этот вопрос, меня радовало. К несчастью, я был уверен, что мое дело в полиции кончено, но Франсуаза сообщила, что приходил инспектор и узнавал, не принимал ли я у себя девочек, а консьерж, полагая, что речь идет об Альбертине, ответил утвердительно, и с этого времени за притоном разврата было установлено наблюдение. Теперь я уже не мог при­вести к себе девочку, чтобы она утешила меня, иначе я был бы в ее глазах опозорен, когда нагрянул бы инспектор и она приняла бы меня за злоумышленника. Тогда же я понял, что, сами того не подозревая, мы живем ради меч­ты, ибо, как мне показалось, то, что я навеки утратил возможность убаюкать на руках девочку, обессмыслило мою жизнь, но вместе с тем мне стало понятно, почему люди легко отказываются от состояния и рискуют жизнью, меж­ду тем как существует мнение, что интерес к смерти и страх перед ней являются двигателями жизни. Если бы я предположил, что даже незнакомая девочка из-за прихода полицейского может подумать обо мне дурно, я предпочел бы покончить с собой. Эти источники душевной боли не­сравнимы.