Белая собака   ::   Сологуб Федор

Голосок у Танечки был звонкий, ровный, сладкий, вкрадчивый, - и если быслушать только звуки, не вслушиваясь в слова, то казалось бы, что она говорит любезности Александре Ивановне.

Другие мастерицы хохотали, ученицы фыркали, закрываясь черными передниками и опасливо посматривая на Александру Ивановну, - а Александра Ивановна сидела багровая от ярости.

Дрянь, - вскрикивала она, - я тебя за уши выдеру! Я тебе все волосы повытаскаю!

Танечка отвечала нежным голоском:

- Лапки коротенькие... Барбос лается и кусается... Намордничек надо купить.

Александра Ивановна бросилась к Ганечке. Но, прежде чем Танечка успела положить шитье и встать, вошла хозяйка, грузная, широкая, шумя складками лилового платья. Строго сказала:

- Александра Ивановна, что это вы скандалите! Александра Ивановна взволнованным голосом заговорила:

- Ирина Петровна, что же это такое! Запретите ей меня собакою называть!

Танечка жаловалась:

- Излаяла ни за что, ни про что. Всегда по пустякам ко мне придирется и лается.

Но хозяйка посмотрела строго и на нее и сказала:

- Танечка, я тебя насквозь вижу. Не ты ли и начинаешь? Ты у меня не воображай, что уж если ты мастерица, так и большая. Как бы я твою маменьку не пригласила, по старой памяти.

Танечка багряно вспыхнула, но продолжала сохранять невинный и ласковый вид. Смиренно сказала хозяйке:

- Простите, Ирина Петровна, больше не буду. Только я и то стараюсь их не задевать. Да уж они очень строгие, слова им не скажи, сейчас - я тебя за уши.