Белое вино ла Виллет   ::   Ромэн. Жюль

– Николай II тоже утопист. Затеял гаагскую конференцию! Но у него лучшие советники, чем у Людовика XVI; к тому же он вовремя опомнился.

– Вовремя? Разве вы не находите, сударыня, что он порядком-таки запоздал?

– Может быть. Но если репрессия и запоздала, она все же производит внушительное впечатление.

– Ах! – вздохнул старый сморчок. – Вот нам бы сюда несколько казаков. Эти господа из Всеобщей Конфедерации Труда живо пришли бы в рассудок.

Я задыхался. При этих словах я швыряю свою салфетку на пол и с криком: "Ну вас к черту", – направляюсь к двери.

Хозяин вскакивает, хозяйка вскакивает:

– Вы с ума сошли.

– Он пьян.

Тогда я оборачиваюсь:

– Я не сумасшедший и не пьян. Просто мне противно видеть вашу гнусную компанию. Можете не благодарить меня, не стоит.

Бритый отпускает:

– Ему следовало бы надрать уши.

Я подступаю к нему:

– Что? Что вы сказали? Надрать мне уши? Смотри, как бы я сам не наложил тебе. Вы не страшны мне – все, сколько вас тут ни есть. Ваших казаков еще нет; нечего строить воздушные замки!

Вид у меня был, должно быть, очень решительный, никто из них больше не пикнул. Я слышал только, как хозяйка бормотала соседям:

– Я в отчаянии, в отчаянии…

На пороге я крикнул бороде:

– До свиданья. Помните, что вы ничего не должны мне. Пусть это будет для вас маленькой экономией.

Вся зала слушала с напряженным вниманием.