Бесстыдник   ::   Лесков Николай Семенович

- Мы, - говорю, - честные русские люди, которых никто не смеет воровством укорить, мы, израненные, искалеченные после войны, еще и места себе нигде добиться не можем, нами жен прокормить не на что, а этим протоканальям, как они по части хаптус гевезен отличатся, все так и садит: и в мирное время им есть место на службе и даже есть место в обществе, " жены у них в шелку да в бархате, а фаворитки еще того авантажнее...

Шумел я, шумел, болтал, болтал и уморился... Уже у меня и слов и голосу стало недоставать, а он все-таки ничего. Просто весь преферанс на его стороне: даже Евграф Иванович это заметил и начинает надо мной подтрунивать;

- А что-о-о? - шепчет, - что-о-о вы, ба-ба-батенька, своим бесстыдством взяли?

- Что, - отвечаю, - вы еще тут со своим "ба-ба-батенька", - уже сидите лучше смирно.

А сам, знаете, откровенно сказать, действительно чувствую себя сконфуженным. Но все это были-с еще цветочки, а ягодки ждали меня впереди.

Игра перед ужином кончилась, и за столом стали рассчитываться; провиантщик был в огромнейшем выигрыше и вытащил из кармана престрашенный толстый бумажник, полнешенек сотенными, и еще к ним приложил десятка два выигрышных, и все это опять с тем же невозмутимым, но возмутительным спокойствием в карман спрятал.

Ну тут и все встали и начали похаживать. В это время подходит к нашему столу хозяин и говорит:

- А вы что, господа, все, кажется, бездельничали да злословили?

- А вам, - говорю, - разве слышно было?

- Ну еще бы, - говорит, - не слышно; ваша милость точно на корабле орали.

- Ну, вы, - прошу, - Степан Александрович, пожалуйста, меня простите.