Страница:
97 из 103
Потом все-таки заговорила:
— И нечего обижаться — нечего меня со стороны оценивать. Такая или сякая, какое твое дело!
Я молчал.
— Ты, дед, темный. Слыхал ли ты про заповеди? Там есть одна гениальная. Не оценивай людей, да не оценят тебя самого.
— Не суди...
— Судить — и значит оценивать.
— Это как сказать.
— А вот так и сказать. Не спорь, дед. Применительно к людям — это ровнехонько одно и то же. Мне папашка объяснил!..
Я смолк. (Я мог бы еще осмелиться и кой в чем поспорить с евангелистами. Но как можно спорить с ее папашкой?)
— Да ты же совсем темный, дед! Меня качает, какой ты темный!.. Старый, а заповеди не помнишь. Не по-ооомнишь.
Я опять попробовал смеяться:
— Если хорошо поднатужусь, вспомню.
— Нет, дед. Если ты хорошо поднатужишься, у тебя только член встанет. Ничего более значащего не произойдет. Ты это уже доказал. Вполне. Бегал голяком... Говорят, твой член в приборы ночного видения усмотрели — любовались. Фотографировали!.. Решили, что парламентарий наконец-то вылез с белым флагом!
Это удивительно, как она и мой племяш Олежка одинаково ерничали. Друг друга не зная... Одинаково прохаживались на мой счет. Одинаково мыслили. Одинаково отталкивали старого дядьку. (Заодно с его мужским естеством. Подчеркнуто заодно. Мой член уже мешал им жить. Занимал место.) Не сговариваясь, хотели меня задвинуть. Выталкивали меня куда подальше... На отмель. На обочину. В мусор. В никуда. В ночь.
— Ой! Я вдруг вспомнила... Битое стекло на полу.
|< Пред. 95 96 97 98 99 След. >|