Биг Сюр   ::   Керуак Джек

�лать было нечего, кроме как развлекаться вдали от колдунов и пьянства – И я вновь пою: «Душа моя не снег, Неужто ты не знаешь? Прекрасный ее цвет ты вряд ли угадаешь”, и всякую такую чепуху – И кричу: «Если Артур Ма колдун, он конечно очень забавный колдун! Ха-ха!” – А тут еще идиотская сойка стоит на одной ноге на куске мыла, клюет и глотает его, оставляя нетронутым зерно, а когда я смеюсь и кричу на нее, она хитро поглядывает, словно хочет сказать: «Ну и что? Че те надо то?” – «То, то, то еще место нашла”, говорит другая сойка, приземляясь рядом и вдруг улетая вновь – И все в моей жизни кажется опять прекрасным, и я даже начинаю вспоминать свои пьяные безумства, более того, я начинаю вспоминать пьяные безумства всей моей жизни, это даже удивительно, сколько странного мы можем обнаружить в своей душе, столько, что можно горы свернуть и заставить ботинки снова счастливо топать без ничего, только энергетический порошок в наших костях – И тогда я решаюсь вновь навестить море, оно больше не пугает меня, и я пою «Семьдесят тысяч интриганов в море” и возвращаюсь в хижину и мирно наливаю в чашку кофе, день, как прекрасно!

Делаю вылазку в лес, рублю и валю бревна и оставляю их на обочине дороги, чтоб лениво дотащиться додома – Я исследую хижину внизу у ручья, нахожу в ней пятнадцать спичек на случай необходимости – Глоток виски, чтоб его – Обнаруживаю старую «Хронику Сан-Франциско” с моим именем по всей обложке – Посреди ручья надвое раскалывается гигантский ствол красного дерева – Этот день, отличный, завершаю, зашивая свой священный свитер, напевая «Что сравнится с домом», вспоминая маму – Я даже залезаю с головой в окружающие книги и журналы – Изучаю «Патафизику» и с презрением кричу поверх лампы: «Это интеллектуальное оправдание для веселой шутки», отбрасывая журнал и добавляя: «Особо привлекательное для поверхностных типов» – Затем мое внимание переключается на парочку малоизвестных Fin du Siecle поэтов – Тео Марциалса и Генри Харланда – После ужина дремлю, и снится мне американский морской флот, корабль бросивший якорь неподалеку от театра военных действий, рядом с островом, но все дремотно, а два моряка поднимаются по тропе с удочками и собакой, дабы втихаря среди холмов заняться любовью: капитан и остальные знают, что они голубые, и вместо того, чтобы прийти в бешенство, оказываются дремотно зачарованными такой нежной любовью: видно, как матрос подглядывает за ними с биноклем, зажатым в паху: предполагалось, что тут война, а на деле ничего не происходит, просто стирка.