Биография с библиографией   ::   Дружников Юрий

В пружину сюжета вовлечены вместе с Кюстином герои романа -- от машинисток и "подручных партии" журналистов, до кадровика, цензора, бывших зеков, чекистов, а также прозрачно угадываемых шефа КГБ Кегельбанова и "человека с густыми бровями", их семьи. Апофеозом политического абсурда возникает сатирически выписанная фигура личного уролога Генсека, бывшего зека Сизифа Сагайдака -- Генерального Импотентолога, манипулятора всей геронтологической верхушки. Яма безнадежности и цинизма, в которой оказываются герои, кажется вечной, но надежда на инакомыслящих "ангелов" теплится живой, хотя этих "ангелов" арестовывают за перевод книги Кюстина.

Внешнее новаторство романа Д. -- в органическом использовании бюрократического арсенала времени: анкет, справок, характеристик, протоколов секретных заседаний, внутренняя -- во вплетенных в фантасмагорию лукавых каламбурах, обыгрывающих официальный язык того времени, изяществе двойных, а порой и тройных психологических мотиваций, то и дело всплывающем подтексте, в незримости переходов от суровой реальности к кафкианской гиперболе. Публикация в советской печати романа, конфискованного на обыске, была невозможна. Переснятый на микропленку роман вывезен американским славистом в пачке сигарет на Запад и опубликован в Нью-Йорке. Попытки издательств периода гласности и перестройки выпустить "Ангелы на кончике иглы", как и книгу "Доносчик 001" были пресечены. В России роман "Ангелы на кончике иглы", включенный Варшавским университетом в список десяти лучших русских романов ХХ века, впервые напечатан сразу после известных событий августа 1991 года.

Западная критика считает Д. создателем жанра микроромана.