Благотворительный бал   ::   Севела Эфраим

Босоногое, голорукое. В коротком халатике, явно надетом на голое тело. Она с улыбкой поднялась с дивана и сделала несколько шагов ему навстречу, утопая босыми ногами в пушистом ковре.

Виктор. Принимаете поздних гостей?

Ширли. Мы открыты до полуночи.

Виктор. Прекрасно. Можно не спешить. А оплата… наличными? Или устроит моя подпись на счете?

Ширли. Если у нас проживаете…

Виктор небрежно показал ей ключ с номером.

Ширли. Никаких проблем. Раздевайтесь.

Виктор. При вас?

Ширли. Я вас стесняю?

Виктор. Что вы? Наоборот. Но, возможно, вы…

Ширли. Это — моя работа. И за это мне платят. Вам помочь раздеться?

Виктор. Нет, нет. Я сам. Что, я кажусь таким дряхлым, что нуждаюсь в помощи?

Ширли. По крайней мере вам не семнадцать лет.

Виктор (раздеваясь). А вам сколько?

Ширли. Восемнадцать.

Виктор. Я в два с половиной раза старше вас, дитя мое.

Ширли. Не сказала бы.

Виктор. И не говорите. А то я заплачу.

Ширли. Чтоб вы не печалились, я поставлю музыку. Мою любимую. И вы увидите, что никогда не надо терять надежды. Что-то впереди маячит.

Виктор. Для меня маячит лишь одно: похороны за казенный счет.

Он с усиливающимся интересом смотрит на проступающие сквозь ткань халатика линии ее тела, на крепкие икры, когда она, привстав на цыпочки, достала из внутреннего кармана его распятого на вешалке черного сюртука пачку изрядно помятых фотографий. Фотографии ее убедили.