JК
Блистающие облака :: Паустовский Константин
Страница: 4 из 50Вы будете богом женского плодородия, и бронзовые пеленки,- Берг вдохновился,- бронзовые пеленки будут обвивать пьедестал вашего памятника лавровым венком. В вашу честь Прокофьев напишет марш грудных детей,- торжественный марш под аккомпанемент сосок. Рыбий жир, чудесный рыбий жир будет переименован в жир капитана Кравченко.
Работница засмеялась.
В черноте блеснули туманные огни джутовой фабрики. Проревел гудок.
- Ну, выметайтесь,- предложил капитан.- Приехали.
Дача стояла на краю леса, на отлете. Капитан каждый раз, когда подходил к ней, останавливался и спрашивал:
- Чувствуете - воздух?
Пахло колодезной водой и глухой осенью. Батурин растирал между пальцами желтые листья, и от пальцев шел запах горечи. Свежесть ветра, дождя и похолодевших рек пропитывала опадающую, почти невесомую листву. Осень умирала. Смерть ее была похожа на чуткий сон,- зима изредка уже порошила по золотым деревьям и мокрой траве реденьким и осторожным снегом.
Осенняя свежесть продувала всю дачу, особенно капитанскую комнату, похожую на ящик от сигар.
Капитан любил плакаты пароходных компаний (Рояль - Мейль - Канада, Мессажери Маритим, Совторгфлота, Ллойд Триестино и многих других) и заклеил ими дощатые стены. Плакаты гипнотизировали белок. Распушив хвосты, они сидели на березе против капитанского окна и, вытаращив булавочные глаза, цепенели перед черными тушами кораблей и белыми маяками на канареечных берегах.
Работница засмеялась.
В черноте блеснули туманные огни джутовой фабрики. Проревел гудок.
- Ну, выметайтесь,- предложил капитан.- Приехали.
Дача стояла на краю леса, на отлете. Капитан каждый раз, когда подходил к ней, останавливался и спрашивал:
- Чувствуете - воздух?
Пахло колодезной водой и глухой осенью. Батурин растирал между пальцами желтые листья, и от пальцев шел запах горечи. Свежесть ветра, дождя и похолодевших рек пропитывала опадающую, почти невесомую листву. Осень умирала. Смерть ее была похожа на чуткий сон,- зима изредка уже порошила по золотым деревьям и мокрой траве реденьким и осторожным снегом.
Осенняя свежесть продувала всю дачу, особенно капитанскую комнату, похожую на ящик от сигар.
Капитан любил плакаты пароходных компаний (Рояль - Мейль - Канада, Мессажери Маритим, Совторгфлота, Ллойд Триестино и многих других) и заклеил ими дощатые стены. Плакаты гипнотизировали белок. Распушив хвосты, они сидели на березе против капитанского окна и, вытаращив булавочные глаза, цепенели перед черными тушами кораблей и белыми маяками на канареечных берегах.