Блистающий облака   ::   Паустовский Константин

Батурин осторожно отодвинул комод, прислушался, - Пиррисона ещё не было. Он лёг на кровать, закурил. В садах рыдали певцы - ашуги. Над Курой загорались звёзды, - их пламя было как бы новым, ослепительным. Кура несла обрывки этого пламени в мутной воде. Батурин лежал и думал, что вот через час-два случится неизбежное; отступать теперь поздно. - Слава богу, конец, - прошептал он. Жизнь в Пушкине, Миссури, жёлтое солнце на снегу казались замысловатым детством. "Если бы он убил меня", - подумал Батурин. Душно, противно дуло из окон. Валя умерла , прошлые дни шумели штормом, давили тоской по всему, что, конечно, никогда не вернётся. Сегодняшний разговор с Нелидовой показал Батурину, как плохо он вдумывался в жизнь, как мертвы его мысли. Как плоско он отвечал ей, совсем не то, что нужно. Он понял, что как и все, он боится говорить о главном. В ней, в этой невысказанности, в трусливости перед самим собой главное несчастье его жизни. - Пустой болтун, - сказал он громко и покраснел. - Ну, всё равно. Сегодня всё решится. От волнения, от множества тугих и запутанных мыслей он задремал. Проснулся он внезапно, как от яркого света, и похолодел? за окном густо синела ночь. Он поднёс к глазам часы, - было половина одиннадцатого. Он проспал более двух часов. За дверью были слышны голоса. Батурин сел на кровати и прислушался. Судорога дёргала его лицо. Сердце стучало гулко, на всю гостиницу, казалось, бой его нёсся по пустым коридорам. За стеной была Нелидова и "он". Пиррисона Батурин в мыслях теперь называл "он".