Блистающий облака   ::   Паустовский Константин

Звон часов вызывал у Берга г Батурина впечатление, что звенит зима. Снега, короткие дни и синие, какие-то ёлочные ночи были полны этого мелодичного звона. Он помогал писать, вызывал стеклянные сны - чистые и тонкие, разбивывшиеся при пробуждении на тысячи осколков, как бьётся хрустальный стакан. Год отшумел и созревал в Батурине, Берге, в Нелидовой, даже в капитане ноывыми болрыми мыслями. Батурин застал однажды капитана за чтением Есенина. Капитан покраснел и пробормотал: - Здорово пишет, стервец! Вот смотрите. - Он ткнул пальцем в раскрытую книгу:

Молочный дым качает ветром сёла, Но ветра нет, есть только лёгкий звон.

Батурин улыбнулся. Дожидаясь назначения, капитан вообще пристратился к книгам. Он зачитывался Алексеем Толстым и подолгу хохотал, лёжа на диване, потом говорил в пространство: - Дурак я, дурак. Всю жизнь проворонил; ни черта не читал. Батурин замечал вскользь: - Ведь это - лирика. - Идите к свиньям, может быть, я сам лирик. Откуда вы знаете. Когда назначение было получено, капитан устроил банкет. Февраль завалил Петровский парк вычокими снегами. Голубые закаты медленно тлели над Ходынкой. Казалось, что весь день стоял над Москвой закат - так пасмурно и косо были освещены её розовые и низкие дома. Капитан накупил вина, фруктов, достал чёрного спирта - варить пунш. К вечеру приехала Нелидова с Наташей, потом Симбирцев. Он постарел за этот год, в волосах прибавилось седины. Когда сели за стол, капитан зажёг пунш и потушил лампу.