JК
Блокада. Книга четвертая :: Чаковский Александр
Страница: 270 из 448И вот любая дурацкая, тупая бомба, металлическая уродина, наполненная тротилом, может разом лишить десятки бойцов и командиров их матерей, отцов, жен… В бессильной злобе Суровцев сжал кулаки…
Послышались новые взрывы. Язычок пламени в фонаре вздрагивал все сильнее…
И вдруг страшный грохот раздался где-то совсем рядом, и фонарь погас. Суровцева с силой толкнуло в спину, он полетел на пол, инстинктивно прижимая к груди больную руку.
В кромешной тьме что-то еще грохотало, обваливалось, осыпалось. Пронзительно заплакал ребенок.
Это послужило как бы сигналом для других — вокруг послышались крики.
Суровцев лежал на полу. Его рот и нос были забиты едкой каменной пылью. Пыль хрустела на зубах, запорошила глаза. Однако Суровцев мгновенно отдал себе отчет в том, что он не терял сознания, следовательно, не контужен.
Трудно было понять, что произошло. Одно было ясно — надо немедленно пресечь панику. Опираясь на правую руку, Суровцев приподнялся, чувствуя сильную боль в спине, и крикнул:
— Тихо! Всем оставаться на местах! Не двигаться! Дежурная, вы у двери?
Ответа не последовало, но люди стихли, прислушиваясь.
— Савельев, цел? — снова крикнул Суровцев.
— В порядке, капитан, — отозвался знакомый голос, — по кумполу чем-то шибануло, но крови, кажись, нет.
Послышались новые взрывы. Язычок пламени в фонаре вздрагивал все сильнее…
И вдруг страшный грохот раздался где-то совсем рядом, и фонарь погас. Суровцева с силой толкнуло в спину, он полетел на пол, инстинктивно прижимая к груди больную руку.
В кромешной тьме что-то еще грохотало, обваливалось, осыпалось. Пронзительно заплакал ребенок.
Это послужило как бы сигналом для других — вокруг послышались крики.
Суровцев лежал на полу. Его рот и нос были забиты едкой каменной пылью. Пыль хрустела на зубах, запорошила глаза. Однако Суровцев мгновенно отдал себе отчет в том, что он не терял сознания, следовательно, не контужен.
Трудно было понять, что произошло. Одно было ясно — надо немедленно пресечь панику. Опираясь на правую руку, Суровцев приподнялся, чувствуя сильную боль в спине, и крикнул:
— Тихо! Всем оставаться на местах! Не двигаться! Дежурная, вы у двери?
Ответа не последовало, но люди стихли, прислушиваясь.
— Савельев, цел? — снова крикнул Суровцев.
— В порядке, капитан, — отозвался знакомый голос, — по кумполу чем-то шибануло, но крови, кажись, нет.