Блокада. Книга четвертая   ::   Чаковский Александр

Суровцев отдал его Савельеву:

— Посмотри игрушку.

Оставался еще один взрыватель. Он тоже мог быть установлен на неизвлекаемость. Но чувство опасности у Суровцева уже притупилось, напряжение спало.

— Будем извлекать второй, — как-то равнодушно сказал он.

Присел на корточки и, вставив долото в прорезь, сделал попытку повернуть стакан. У него опять ничего не вышло — одной рукой работать было трудно.

Он вылез из-под бомбы и сам протянул долото Савельеву:

— Давай действуй.

Теперь, сидя на корточках, Суровцев держал фонарь и неотрывно следил за каждым движением Савельева.

— Не спеши… Спокойно. Так… пошла, пошла! Отдохни… теперь отворачивай дальше…

Гладкий полированный стакан медленно вылезал наружу.

— Все, убери долото! — приказал Суровцев и стал вывинчивать стакан пальцами. Через мгновение он уже сжимал взрыватель в руке. Потом поставил его на цементный пол рядом о первым, в отдалении от бомбы.

— Сволочь… — Он глядел на взрыватели и повторял: — Сволочь… Вот сволочь!

Поднялся на затекших ногах и усталым, тусклым голосом сказал в темноту:

— Все, товарищи!

Затем вытащил из кармана часы.

— Наверное, поздно, капитан, — спросил Савельев, — никуда не успеем?

Андрей, видимо, все еще не отдавал себе отчета в том, что выбраться из подвала без посторонней помощи невозможно.

— Без пяти семь, — сказал Суровцев и прислушался. Наверху было тихо.