JК
Блокада. Книга пятая :: Чаковский Александр
Страница: 911 из 1035»
Может быть, следует повторить сейчас это Малинникову? Пусть мягче, иными словами. Объяснить, что на войне бывают разные подвиги, что выдержать, выстрадать голодную блокаду — это тоже великий подвиг. Наконец, напомнить азбучную военную истину: никакая армия не может быть одинаково сильной на всех направлениях…
Но другое чувство удерживало Звягинцева от всех этих трезвых доводов: сознание собственной вины перед Ленинградом и ленинградцами. Оно тоже было сильнее логики, сильнее здравого смысла и опиралось лишь на горький, неоспоримый факт: более года враг стоит у стен города, более года занимает левый берег Невы. И ни одна попытка прогнать его, отбросить, как отбросили от Москвы, до сих пор не увенчалась успехом…
Запутавшись в собственных чувствах, Звягинцев сказал, будто размышляя вслух:
— Очень уж укрепились немцы под Ленинградом.
— Да, — согласился Малинников, — укрепления гансы создали серьезные, тут уж ничего не скажешь!..
Разговор их опять вернулся в строго служебные границы.
— Какие пожелания имеются, товарищ подполковник? — спросил Малинников.
— Пока никаких.
— Если не возражаете, можем хоть сейчас отправиться в расположение батальонов…
— Я готов. Только из сапог в валенки переобуюсь.
Сказав это, Звягинцев вытащил из-под топчана свой чемодан. Валенки лежали там на самом дне. Чтобы достать их, пришлось выкладывать на топчан все содержимое чемодана — три смены белья, портянки, носки, подворотнички, планшет.
Может быть, следует повторить сейчас это Малинникову? Пусть мягче, иными словами. Объяснить, что на войне бывают разные подвиги, что выдержать, выстрадать голодную блокаду — это тоже великий подвиг. Наконец, напомнить азбучную военную истину: никакая армия не может быть одинаково сильной на всех направлениях…
Но другое чувство удерживало Звягинцева от всех этих трезвых доводов: сознание собственной вины перед Ленинградом и ленинградцами. Оно тоже было сильнее логики, сильнее здравого смысла и опиралось лишь на горький, неоспоримый факт: более года враг стоит у стен города, более года занимает левый берег Невы. И ни одна попытка прогнать его, отбросить, как отбросили от Москвы, до сих пор не увенчалась успехом…
Запутавшись в собственных чувствах, Звягинцев сказал, будто размышляя вслух:
— Очень уж укрепились немцы под Ленинградом.
— Да, — согласился Малинников, — укрепления гансы создали серьезные, тут уж ничего не скажешь!..
Разговор их опять вернулся в строго служебные границы.
— Какие пожелания имеются, товарищ подполковник? — спросил Малинников.
— Пока никаких.
— Если не возражаете, можем хоть сейчас отправиться в расположение батальонов…
— Я готов. Только из сапог в валенки переобуюсь.
Сказав это, Звягинцев вытащил из-под топчана свой чемодан. Валенки лежали там на самом дне. Чтобы достать их, пришлось выкладывать на топчан все содержимое чемодана — три смены белья, портянки, носки, подворотнички, планшет.