Блокада. Книга пятая   ::   Чаковский Александр

Сначала, когда диктор назвал фамилию Валицкого, Анатолия охватило чувство тщеславия: как-никак он носил эту же фамилию! Секундой позже пришло сомнение: чего путного может сказать немощный, еле передвигающийся, выживший из ума старик? «Кто его позвал на радио?» — недоумевал Анатолий. В его представлении отец всегда был далек от того, к чему призывали радио и газеты.

Анатолий решил, что эта речь окажется или слезливо-сентиментальной, или, наоборот, если отец согласился говорить по тексту, кем-то для него написанному, барабанно-трескучей. Но уже с первых фраз стало ясно, что отец говорит не по чужой шпаргалке. Анатолий даже вздрогнул, услышав его гневное восклицание:

«…И не верьте тем, кто скажет вам, что ложь может победить хотя бы на время! Гоните этого человека от себя, как бы он ни был близок вам раньше…»

Анатолию померещилось, что отец показывает пальцем на него, и с испугом огляделся вокруг. Блиндаж комендантского взвода был по-прежнему пуст. Никто не помешал ему прослушать речь до конца…

— …Кем же он тебе приходится, академик этот? — спросил майор.

— Отец, — ответил Анатолий безразличным тоном.

— Вон оно что! — не без удовольствия отметил майор и прибавил участливо: — Давно с отцом-то видался? Могу отпустить на денек.

Анатолий чуть было не крикнул: «Нет, нет, не надо!» — но вовремя удержался, ответил с достоинством, что считает невозможным воспользоваться этим разрешением, когда десятки тысяч других бойцов такой возможности не имеют.