JК
Блуждающий лифт, или Больные Связи :: Сорокин Дмитрий
Страница: 44 из 75Долго после этой свадьбы я ловил себя на том, что мне не хватает люськиного присутствия, даже её вечно раздражавшей меня глупой песенки. Нет, я её не любил, просто...привык я к ней, что-ли....
Затем было недоразумение. Одна из девок на выданье, Серафима, забегала ко мне буквально на минутку, чтобы передать гостинчик, посланный мне её добрейшей матушкой. Несколько позднее я был склонен считать, что эта её матушка - натуральная ведьма. Гостинчик был достаточно бесхитростный - два огурца, шмат сала и три десятка куриных яиц. Тут я должен пояснить, что подобные дары подносили мне все без исключения матери невостребованных дев, стремясь завлечь меня в свои сети. Началось это на третий день после моего развода с Люськой - я даже в мыслях не называл её более косой - и продолжалось вот уже пятый месяц. Денег пока не предлагали, но корову как бы невзначай подкинули в июне на рассвете, и экстренно поднятый по этому поводу с постели старшина милиции Коля Пивоваренко пинками прогнал рогатую обратно в Кукуевку. Итак, когда Серафима споткнулась, выходя, об мой порог и растянула ногу, стоял август месяц. Дело было вечером, я только что вернулся с поля, где мы с Васькой потели чуть не с рассвета, и совершенно не был расположен ко всякого рода шуткам и розыгрышам. Сима, однако же, грохнулась вполне серьёзно, плакала она тоже натурально, я намазал её ногу мазью Вишневского, которой запасся ещё зимой в местной аптеке и замотал эластичным бинтом, добытым там же.
Затем было недоразумение. Одна из девок на выданье, Серафима, забегала ко мне буквально на минутку, чтобы передать гостинчик, посланный мне её добрейшей матушкой. Несколько позднее я был склонен считать, что эта её матушка - натуральная ведьма. Гостинчик был достаточно бесхитростный - два огурца, шмат сала и три десятка куриных яиц. Тут я должен пояснить, что подобные дары подносили мне все без исключения матери невостребованных дев, стремясь завлечь меня в свои сети. Началось это на третий день после моего развода с Люськой - я даже в мыслях не называл её более косой - и продолжалось вот уже пятый месяц. Денег пока не предлагали, но корову как бы невзначай подкинули в июне на рассвете, и экстренно поднятый по этому поводу с постели старшина милиции Коля Пивоваренко пинками прогнал рогатую обратно в Кукуевку. Итак, когда Серафима споткнулась, выходя, об мой порог и растянула ногу, стоял август месяц. Дело было вечером, я только что вернулся с поля, где мы с Васькой потели чуть не с рассвета, и совершенно не был расположен ко всякого рода шуткам и розыгрышам. Сима, однако же, грохнулась вполне серьёзно, плакала она тоже натурально, я намазал её ногу мазью Вишневского, которой запасся ещё зимой в местной аптеке и замотал эластичным бинтом, добытым там же.