Боевой клич   ::   Юрис Леон

Разумеется, в каждом полку существовал небольшой госпиталь, но все было переполнено. Дивизионный госпиталь принимал только самых тяжелых больных. Некоторых удавалось отправлять в большой госпиталь на военно-морской базе, но и там не хватало мест, поэтому в каждом батальоне устроили большую палатку для больных. И в этих палатках, переполненных метающимися в бреду мальчишками, познавалось, что значит слово «друг». Те, кого не зацепила малярия или кто начинал выздоравливать, возились с больными, как с детьми. Мыли, кормили, ухаживали. Мы относились друг к другу с такой любовью, окружали своих боевых друзей такой заботой, на какие не способна ни одна женщина. Сколько ночей я валялся на койке, трясясь от лихорадки, и всегда у моего изголовья сидел Элкью, Дэнни или Эрдэ, которые пытались покормить меня или влить в рот несколько глотков фруктового сока:

— Ну давай же, старый морской пердун, открой свою пасть или я залью тебе сок через задницу.

Они меняли холодные салфетки у меня на лбу, когда жар возвращался. Они укутывали меня одеялами, когда меня знобило. И я делал для них то же самое, когда малярия снова сбивала с ног тех, кто, казалось, уже выздоровел. Время от времени в палатке появлялся Педро или кто-нибудь из санитаров. Они делали все, что могли, чтобы облегчить наши страдания, хотя сами валились с ног от болезни и усталости.

Хинин в таблетках закончился, и нам пришлось принимать его в растворе. Жуткое пойло. Иногда казалось, что легче сдохнуть, чем пить эту дьявольскую микстуру.