Большое Шахматово   ::   Солоухин Владимир

Согласимся, что при образе жизни, который вырисовывается из этих реестриков, людям было бы не до домика с мезонином, оставшегося на далекой лесной поляне, а фактически в другом мире, на другой как бы даже планете, открытой всем ветрам и всем бедам.

В Шахматово Блок больше не ездил, но видеть его видел, и много раз. Ну, во-первых, не однажды видел во сне. В записных книжках читаем. "Снилось Шахматово: а-а-а...", "Отчего я сегодня ночью так обливался слезами в снах о Шахматове?", "Сны, сны опять: Шахматово по-особенному..."

Во-вторых, до самой смерти почти, уже в июле 1921 года (а умер в августе), Блок слабеющей рукой писал новые строки в поэму "Возмездие", ловя слабеющим уже воображением дорогие сердцу картины. Не исключено, что сам Блок слабел, а воображение работало обостренно, показывая все ярко и выпукло. Картины же эти, тотчас переносимые на бумагу, были картинами Шахматова. Так что без преувеличения можно сказать, что Блок жил Шахматовом до последнего вздоха, до последнего удара сердца, до последнего голубого огонька в затемняющемся мозгу.

Огромный тополь серебристый

Склонял над домом свой шатер,

Стеной шиповника душистой

Встречал въезжающего двор.

Он был амбаром с острой крышей

От ветров северных укрыт,

И можно было ясно слышать,

Как тишина цветет и спит.

***

И серый дом, и в мезонине

Венецианское окно,

Цвет стекол - красный, желтый, синий,

Как будто так и быть должно.

***

Бросает солнце листьев тени,

Да ветер клонит за окном

Столетние кусты сирени,

В которых тонет старый дом.

**