Большой беговой день   ::   Гладилин Анатолий

Я спрашиваю через дверь и слышу Райкин голос. Прилетела на помеле!

Выхожу на лестничную площадку, дверь плотно прикрываю за собой. Слабая надежда - авось обойдется без скандала. Вежливо, но крайне нелюбезно интересуюсь:

- Что-нибудь случилось?

- Странно вы гостей встречаете.

Райка со мной на "вы". Неделю назад она устроила дикую истерику, сказала, что между нами все кончено: если увидит меня на улице - перейдет на другую сторону; чтоб я больше ей не звонил, не писал, не звал - ей тошно вспоминать все, что нас связывало, жалко потерянных лет; что я мелкий трус, человек без чести и совести, мерзкая, ничтожная личность; если я умру без нее от тоски и горя, то это будет мне справедливым возмездием, более того - она как-нибудь летним вечером приведет на мою могилу любовника, чтоб прямо там, на свежей траве... и вообще никогда, никогда ноги ее в этом доме не будет - хоть вешайся; и отныне мы на "вы", как посторонние, абсолютно незнакомые люди.

Кажется, яснее некуда?! И вот она приперлась, не предупредив даже по телефону, естественно, в полном параде, в боевой раскраске (все, что надо, подведено, подтенено, плюс килограмм польской пудры и пол-литра французских духов) - зыркает глазами, раздувает ноздри.

- Ты, конечно, не один?

Каждый вечер был один. Ждал. Плюнул. Еще сегодня днем честно изучал программу завтрашних бегов. Позвонила девочка. Сама. Я-то давно приметил, что она на меня глаз положила.