Большой беговой день   ::   Гладилин Анатолий

Поравнявшись со мной, белые халаты образовали нечто вродестены. Я сказал:

- Как видите, я спокоен. Не будет никаких сцен. Приподымите одеяло.

Ей еще не успели закрыть глаза. Глаза были черными, в них запечатлелся ужас. И капли на щеках. Но лицо моей мамы было удивительно живым...

Я остался в вестибюле больницы и ждал брата. Через стеклянную дверь я видел его появление, и он увидел тоже через эту дверь, как я иду к нему навстречу. И все понял.

Мы с братом пришли в районный ЗАГС за полчаса до закрытия. У окошка регистрации никого не было, но девушка-регистраторша рявкнула:

- Явились не запылились! А позже не могли?

Брат скрипнул зубами и боком, боком двинулся к окошку. Я почувствовал, что он сейчас запустит стулом в эту милую девицу, и заговорил как можно спокойнее:

- Мы ведь не свадьбу оформлять. Человек умер...

- Ладно, - проворчала девица, - вижу, давайте бумаги. Но в следующий раз...

Так и сказала: "В следующий раз..." На стене красовался плакат: "Добро пожаловать!"

Моя мама была персональной пенсионеркой. После смерти персонального пенсионера родственники имеют право получить его пенсию еще за два месяца.

Я просунул бумаги в окошко сберкассы. Инспекторша надела очки и всплеснула руками:

- Надо же, как устроились!

Я догадался, что возмутило женщину. Мама получила очередную пенсию 20 ноября. А умерла 22-го. Если бы она умерла 19-го, то ноябрьская пенсия пошла бы в счет этих двух.