JК
Большой пожар :: Санин Владимир Маркович
Страница: 305 из 371Взвалил на себя, принёс на лоджию, а Настя уже без памяти, тётя Шура искусственное дыхание ей сделала — она, ведь всю войну медсестрой прошла. Настю очень тошнило, но ничего, ожила».
Серёжа ещё покидал лоджию два раза.
— В первый раз — это потому, что увидел, как из главного здания люди на шторах спускаются, — продолжал он. — А под нами — крыша кинотеатра, может, и нам попробовать? В бельевой-то — простыни, пододеяльники стопками на стеллажах лежат, чего их жалеть. Те-. тя Шура сначала не пускала, через стеклянную дверь было видно, что в коридоре уже ковровая дорожка занялась, но я ей доказал, что если огонь до нас дойдёт, будет ещё хуже. До бельевой недалеко, метров пятнадцать, проскакал их козлом, а в бельевой угол уже горит, нет, думаю, здорово, что мы здесь не остались. Схватил под мышки по охапке простыней — и бегом обратно, а по дороге услышал в одной из комнат какой-то стук. Принёс простыни на лоджию, говорю тёте Шуре, что тем кто-то есть, а она: «Батюшки, да это ведь в дежурке монтёр и слесарь, Соломатин и Филимонов»! Тогда-то я во второй раз побежал — за ними. Стучусь, подпрыгиваю, потому что огонь за штаны хватает, кричу им: «Выходите на лоджию!», а они меня подальше посылают — дверь, оказывается, конопатят, отсюда и стук. Я их тоже хотел послать, но все-таки уговорил, послушались, открыли дверь и побежали за мной на лоджию. И хорошо сделали, потому что коридор через несколько минут весь охватило, и бельевая сгорела, и их дежурка.
Серёжа ещё покидал лоджию два раза.
— В первый раз — это потому, что увидел, как из главного здания люди на шторах спускаются, — продолжал он. — А под нами — крыша кинотеатра, может, и нам попробовать? В бельевой-то — простыни, пододеяльники стопками на стеллажах лежат, чего их жалеть. Те-. тя Шура сначала не пускала, через стеклянную дверь было видно, что в коридоре уже ковровая дорожка занялась, но я ей доказал, что если огонь до нас дойдёт, будет ещё хуже. До бельевой недалеко, метров пятнадцать, проскакал их козлом, а в бельевой угол уже горит, нет, думаю, здорово, что мы здесь не остались. Схватил под мышки по охапке простыней — и бегом обратно, а по дороге услышал в одной из комнат какой-то стук. Принёс простыни на лоджию, говорю тёте Шуре, что тем кто-то есть, а она: «Батюшки, да это ведь в дежурке монтёр и слесарь, Соломатин и Филимонов»! Тогда-то я во второй раз побежал — за ними. Стучусь, подпрыгиваю, потому что огонь за штаны хватает, кричу им: «Выходите на лоджию!», а они меня подальше посылают — дверь, оказывается, конопатят, отсюда и стук. Я их тоже хотел послать, но все-таки уговорил, послушались, открыли дверь и побежали за мной на лоджию. И хорошо сделали, потому что коридор через несколько минут весь охватило, и бельевая сгорела, и их дежурка.