Бомаск   ::   Вайян Роже

В своих письмах Филипп, разумеется, мог рассказывать Натали и Бернарде лишь о тех, кого он видел, а видел он в Клюзо одного Нобле, и Филипп подробнейшим образом описывал его целлулоидные воротнички и манжеты, "какие носили еще до первой мировой войны", рассказывал о карточках, заведенных Нобле на каждого рабочего и служащего, с таинственными значками всех цветов и всех форм, по которым можно было сразу узнать все, что угодно: усердие в работе, политические и религиозные взгляды, принадлежность к профсоюзу, семейное положение, количество детей, любовные связи - словом, всю жизнь человека.

- Это шпик, - с брезгливой гримасой сказал Филипп своим дамам. - Но ко мне он относится с почтением, потому что я внук Франсуа Летурно, "великого Летурно", как он выражается. - Все трое весело хохотали и, намекая на пьесу Жан-Поля Сартра, дали Нобле прозвище "Почтительный" [имеется в виду пьеса Сартра "Почтительная проститутка"].

- Едем сейчас же к Почтительному, - потребовала Натали.

Они застали Нобле за обедом. Жил он на окраине города, у Лионской дороги, в домике дачного типа, построенном по стандартному образцу, утвержденному АПТО для квартир административного персонала. Мадам Нобле носила кольцо с маленьким бриллиантом - подарок мужа ко дню их серебряной свадьбы, плод огромных жертв, так как начальник личного стола после тридцатилетней службы на фабрике получал только сорок пять тысяч франков жалованья в месяц. Филиппу Летурно платили шестьдесят пять тысяч, да мать давала ему сорок.

Мадам Нобле тотчас предложила сварить для гостей кофе.

- Нет, нет, ни за что! - ответила Натали, решив, что в таком доме кофе, вероятно, отвратительный.

Мадам Нобле так и поняла ее отказ. У этой седовласой женщины был свежий цвет лица, как и подобает провинциалке, которая не пьет вина и вовремя ложится спать. Она густо покраснела и тотчас ретировалась на кухню.

- Что можно предпринять нынче вечером в вашей пустыне? - спросила Натали.

- Сходите в кино, - посоветовал Нобле.