Борис Ельцин - от рассвета до заката   ::   Коржаков Александр

Виктор Степанович схватил недопитый стакан чая и залпом выпил. До Черномырдина, видимо, дошла информация, что у Евстафьева отняли фальшивое удостоверение, выданное лично руководителем аппарата премьера. Евстафьев по этому документу имел право заходить в особо охраняемую правительственную зону, в которую не всегда имели доступ даже некоторые заместители Черномырдина. Именно поэтому активисты предвыборного штаба были уверены, что коробку с деньгами при таком удостоверении они вынесут беспрепятственно.

Выслушав наши объяснения, Черномырдин немного успокоился. Заказал себе свежий чай, выпил его и уже по-доброму с нами попрощался. Барсуков тоже собрался к себе на работу, в ФСБ. Но в это время позвонил президент.

- Слушаю, Борис Николаевич, - ответил я.

- Барсуков у вас?

- У меня.

- Дайте ему трубку.

- Слушаю, Борис Николаевич, - ответил Михаил Иванович.

- Есть. Понял. Хорошо.

Потом говорит мне:

- Тебя, - и передает трубку.

- Слушаю, Борис Николаевич.

Ельцин терпеть не мог обезличенного обращения. Если ему отвечали просто: "Алло, слушаю", - он выказывал недовольство.

- Пишите рапорт об отставке, - сказал президент.

- Есть.

- Ну что, пишем? - спрашиваю Барсукова.

Мы с улыбочками за полминуты написали рапорты. Сейчас трудно объяснить, почему улыбались. Может, принимали происходящее за игру?

- Ты как написал? - поинтересовался я у Миши.