Брачный сезон   ::   Вудхауз Пэлем Грэнвилл

Полисмен хорошо знает, что бывает, если попадешь в немилость к мировому судье. Тебя начинают подстерегать, выжидать, когда ты оступишься, и рано или поздно поймают на каком-нибудь промахе, и ты схлопочешь выговор при всем честном народе. Для молодого полисмена хуже нет, когда судья смотрит холодно и говорит что-нибудь эдакое, начинающееся словами: «Должен ли суд понять вас в том смысле, что…» — и кончающееся юридическим «фе!». Доббсу было ясно, что в данном случае выступить наперекор Эсмонду значит навлечь на себя именно такие беды.

— Ну, так как же, Доббс? — спросил Эсмонд.

Доббс вздохнул. Не существует, я думаю, духовной муки острее, чем мука полицейского, который изловил преступника, а потом у него на глазах вся работа идет насмарку. Но Доббс покорился неизбежности.

— Возможно, правда ваша, сэр, — проговорил он.

— Ну конечно! — дружески воскликнул Эсмонд. — Я так и знал, что вы сами поймете, если вам толком объяснить. Мы ведь не хотим, чтобы за нами значился необоснованный арест, верно?

— Верно, сэр.

— Еще бы! Я лично судебных ошибок терпеть не могу. Китекэт, вы освобождаетесь из-под ареста с незапятнанной репутацией.

Китекэт сказал: «Ну, и прекрасно», — а Эсмонд сказал, что рад доставить ему удовольствие.

— Я думаю, вам с Гертрудой много времени на сборы не нужно?

— Нет. Мы бы отправились прямо сейчас.

— По-моему, это правильно.