Бросок на юг   ::   Паустовский Константин Георгиевич

След.[ующий] день – впервые солончаки и чахлая полынь. Угрюмые предгорья, и вдруг стальным ножом сверкнуло море. Красные пески, индиго и желтые бесконечные караваны верблюдов. Вечер в Баланджарах. В пустых бараках. Странные думы. Вышки. В угаре, мазуте, дыму и копоти – грязное Баку. Читал в вагоне журнал «Россия». Тишина на душе. О Тифлисе думал как о родном, праздничном, веселом городе.

Утром в город. Пыль, зной, громада закопченных камней у грязного моря. Порт. Спокойный, широкий бульвар. Собор – Спасская улица, церковь – дядя Крола. Я простоял всю литургию и взял кусочек аркоса. Разговор с ним во дворе, где катались на осле дети. Путаница с деньгами. Вечером – в Дербент.

Дербент. На склонах. Сады и тишина. У песчаных, крупнозернистых пляжей шумит Каспийское море. Зеленоватое, дымчатое. Ветер. Масло. Лезгины. С Непринцевым и Солохаем подальше в город. Карагачевые леса, весна, русла высохших рек. Вино в ресторане.

Ночь. Сон о Буме – Жизнь давно сожжена и рассказана, только вещая снится любовь. Сон в Курдамире.

В Муганскую степь. Пустыня. Розовые пески и горы. Джейраны. На водокачку. На мосту через Куру. Инж.[енер] Лаврентьев – о ней [нрзб]. Манжеты и женитьба. Бродил в степи. Зной, тишина. Шли в розовом молоке обратно.

Веселый комендант. От Курдамира до Ганджи – вдали горы Армении. Осмотр цементного завода в Таузе. Вечер в Тифлисе. Извозчик. Дома. Скука и тишина. Крол плакал от радости. Она прячется. Кашляет. В редакции – скучно. Дурак Панов.