Буколические сказы   ::   Гергенрёдер Игорь

На пряжку плюха налипла. У Полиньки губы вздуйся, брови изломились. «Мой папа — фельдмаршал!» Пальчиками сбоку за поясок: «Фу!» — да как дёрнет. Он и порвись; пряжка матерьяльчик сквозной-воздушный зацепила. Платье — вжик! — рассеклось и слетело, с навозом-то.

Мефодьич сидел на козлах — эка уставился! Хочет высмотреть у барыни самое барское-дорогое. Плешивый уж — а так бы и впёр в укромный зазор! Полинька к нему ястребицей. Отняла кнут, мах-мах: скидавай-де рубаху. Её на себя, а ему приказала платье натянуть. Порвано — зато и налезло. Поехали домой. Она сидит в ландо в кучерской рубахе, а кучер будто обрывками покрывальца обвязан; лоскутья трепыхаются на ветерке, но кое-кому — именины. Именинник окреп: ещё чуть — и покажет ласточку в небе. Мефодьич мается: «Барыня в хоть одним глазком глянула!» А то она исподтишка не увидала. Вот уж ей диковина — у кучера морковина.

Влетела в дом, пробегла семь комнат до кабинета и вызывает Артюху. На «вы» к нему. Вы, мол, мне доложили о заколдованных офицерах — как они обречены страдать в виде птиц и зверьков. «Я хочу разобраться в их судьбе. Утром доставьте какого-нибудь!» Он вышел — она глазки закрыла: предвкушает, что будет завтра происходить. А о Егере у неё вывод: «Неспособный мужчина. Оттого и запил, сбежал, пытается позор в навозе пережить. Ну, вольному воля! У меня свой долг есть».

Утречком в ванне понежилась, служанки её одевают.