JК
Буколические сказы :: Гергенрёдер Игорь
Страница: 214 из 241Повернулась к Артюхе — открой, мол, рот и слушай: «Взрос язычок, достанет плечо! Длинен он не по уму — быть залупою ему!»
Вновь надвинулась рачком, взвела булочки под нос пареньку. Уж как заветная возбуждена — вот она, встреча!.. Он приложился — да будто сама смерть в ухо скажи: «Мой!» Метнулся взгляд в окно: полушария вздыбились, мощью напружены.
Артюха зажал ососку рыльце, чтоб визг прервать, и сам в крик: «Ой! Мусьё до крови укусил, велите заколоть!» А Полинька: «Не велю!!!» — от злости, что снова не в лад пошло. Он, однако ж, поросёнка сграбастал, через неё скакнул и бегом во двор. Там стал красться. Свинке зажимает рыльце рукой, подбирается к Гале сзади, поводит голой маковкой. Намучился — никакая дерзость не в стыд. Положил ососка наземь, к верзилищам пристроился — и скорее-скорее палкой в норку попасть. Галя чуть не сругнулась: сейчас-де опять осопливит! Лягнула его, обернулась. Парнишка распластался на земле, из ширинки шесток торчит. Поодаль лежит связанная свинка, визгом заходится.
Галя всякую скотинку жалела до страданья. Смотрит, вот-вот взрыдает. «Опять, — кричит, — резать?!» А Артюха: «Не велено!»
Она верить боится. «Что болтаешь-то?» — «Не велено резать!» — «Не велено?» — «Сказано: нет!»
Как радость всколыхнёт её — от пяток до валунов и от них до серёжек в ушах. Встала над парнем врастопырку, будто помочиться на него хочет. Присела, задвинула кутак в паз — и примись ездить. Эдакая тяжесть взад-вперёд заходила! от рывков не то что сук — мачта хряснет! Парнишка не успел сласти вкусить — в жуть кинуло.
Вновь надвинулась рачком, взвела булочки под нос пареньку. Уж как заветная возбуждена — вот она, встреча!.. Он приложился — да будто сама смерть в ухо скажи: «Мой!» Метнулся взгляд в окно: полушария вздыбились, мощью напружены.
Артюха зажал ососку рыльце, чтоб визг прервать, и сам в крик: «Ой! Мусьё до крови укусил, велите заколоть!» А Полинька: «Не велю!!!» — от злости, что снова не в лад пошло. Он, однако ж, поросёнка сграбастал, через неё скакнул и бегом во двор. Там стал красться. Свинке зажимает рыльце рукой, подбирается к Гале сзади, поводит голой маковкой. Намучился — никакая дерзость не в стыд. Положил ососка наземь, к верзилищам пристроился — и скорее-скорее палкой в норку попасть. Галя чуть не сругнулась: сейчас-де опять осопливит! Лягнула его, обернулась. Парнишка распластался на земле, из ширинки шесток торчит. Поодаль лежит связанная свинка, визгом заходится.
Галя всякую скотинку жалела до страданья. Смотрит, вот-вот взрыдает. «Опять, — кричит, — резать?!» А Артюха: «Не велено!»
Она верить боится. «Что болтаешь-то?» — «Не велено резать!» — «Не велено?» — «Сказано: нет!»
Как радость всколыхнёт её — от пяток до валунов и от них до серёжек в ушах. Встала над парнем врастопырку, будто помочиться на него хочет. Присела, задвинула кутак в паз — и примись ездить. Эдакая тяжесть взад-вперёд заходила! от рывков не то что сук — мачта хряснет! Парнишка не успел сласти вкусить — в жуть кинуло.