Бухенвальдский набат   ::   Смирнов Игорь

— Ну, а если сделать так, — при этом Пауль сделал энергичный жест другой рукой, как будто отсекая кулак, — был кулак и его не стало.

Я понял, что он хотел выразить, и громко рассмеялся:

— Это называется «раскулачить».

— Вот, вот, барона надо раскулачить. Немецкие и французские товарищи просят тебя это сделать.

Я пришел в полнейшее недоумение:

— Но, Пауль, почему я должен это делать, а не сами французы, которые живут с ним? Там есть и блоковый…

— Это наше общее дело, Иван. На том блоке, кроме французов, живут бельгийцы и люксембургцы. Среди них есть люди, которые считают, что нельзя посягать на личную собственность. Они боятся обидеть барона. А блоковый у них — немецкий коммунист. Ему это сделать тоже нельзя. Пойдут слухи, что немцы обирают, притесняют заключенных. Лучше всего это сделать тебе, Иван. Ты гигиенварт и можешь прийти на блок под видом санитарного контроля. Если же французы пожалуются эсэсовцам — блокфюреру, он только одобрит действие санитарной комиссии.

— Я боюсь другого, Пауль. Боюсь, что наше вторжение на французский блок вызовет нежелательный конфликт.

— Мы надеемся, Иван, на твою тактичность. Кроме того, там будут присутствовать очень авторитетные среди французов люди, например, Марсель Поль и полковник Фредерик Манэ, которых ты знаешь.

— Хорошо, Пауль, я возьмусь за это. Только дай мне сроку сутки, я подберу надежных товарищей.

— Действуй, Иван. Завтра зайду за вами.

«Дай мне сутки», — сказал я Паулю Шреку.