Бухенвальдский набат   ::   Смирнов Игорь

Подошел полковник Манэ, постоял на крыльце, в восхищении покрутил головой, видя нашу численность и готовность. Ко мне подходит Николай Кюнг:

— Иван Иванович, служба безопасности закончила свою работу. Куда прикажете мне?

У нас почти открыт правый фланг, за лазаретом. Место не вызывает больших, опасений, охраны там немного, но вдруг оттуда подойдут воинские подкрепления.

— Возьми связных — и за лазарет! Сообщай обо всем, что увидишь, на 7-й или 30-й блок. Я буду там.

Отобрав с десяток ребят, Кюнг скрылся за бараками.

Эсэсовцы с вышек заметили движение в лагере. Забили пулеметы. Цвинькают пули. Но большого огня нет. Видимо, фашисты еще не знают, что готовится и что делать им.

15 часов 15 минут. Ясно услышанный всеми взрыв гранаты около угловых ворот бросил всех с места. В ту же секунду мощное ликующее «Ура!» затопило аппельплац. Оно было настолько громкое, страшное и бесконечное, что на некоторых вышках солдаты-эсэсовцы, побросав пулеметы, стали прыгать с трехэтажной высоты. Казалось, вырвалась беспорядочная разъяренная лавина, готовая подмять, опрокинуть все, что попадется ей на пути, или разбиться о препятствие.

Крики, грохот, выстрелы заполняют лагерь. Мне не видно, что делается повсюду, командовать общим штурмом невозможно. Где-то с французами наш главнокомандующий полковник Манэ. От 7-го блока я вижу только кусок колючего забора и одну вышку.

Сразу невозможно даже понять, что происходит. Это похоже на всеобщую свалку.