Цейлонский графит   ::   Гроссман Василий

Все собравшиеся старались расслышать, о чем говорят за столом; может быть, Патрикеев как раз в эту минуту шепчет Квочину: "Невозможно! Сегодня по его вине опять запороли сто гросс "Тип-Топа!"

А Квочин зевает, согласно и равнодушно кивает головой: "Конечно, выговор в приказе!" И секретарь добавляет: "Строгий при этом, да еще с предупреждением". Но все расслышали, как секретарь Кожин сказал:

-- Хотя бы дождь пошел.

-- Что ж, начнем, что ли? -- спросил Квочин и, обведя глазами сидящих, кивнул главному механику и постучал пальцем.

-- Кругляка еще нет, -- сказал Кореньков, мастер по размолу графита.

-- Тридцать человек не будут ждать одного Кругляка, -- сердито сказал Патрикеев.

В это время вошел Кругляк. Стуча ногами, он подошел к стене, взял стул и с грохотом поволок его к директорскому столу.

-- Положение с графитом, -- сказал он громко и показал Квочину повестку на техническое совещание, - очень хорошее положение, а вот положение без графита, товарищ Квочин, это похуже, -- и, разведя руками, он усмехнулся, и все рассмеялись.

-- Кого в секретари? -- спросил Квочин.

-- Левина! -- мрачно крикнул главный механик.

-- Левина, Левина! -- поддержал улыбающийся Бобрышев, и все загудели:

-- Левина!

Левин пошел к столу, с ненавистью и тоской глядя на главного механика. Анохин помахал ему рукой, точно надолго прощался с ним.

Заговорил Патрикеев. Он говорил очень много и быстро, но ничего нельзя было понять из его слов. Главное -- не было понятно, чего он хочет.