JК
ЧП раённого масштаба :: Поляков Юрий Михайлович
Страница: 7 из 150Донырялся…
– Говорят, жена и дочка маленькая остались. Еще ничего не знают!
– Ужас! Тоже моду взяли – поодиночке отдыхать… С ними приехал бы, может, и ничего не случилось!
– Начальство всегда поодиночке отдыхает. Он ведь, хоть молодой, а начальством работал. Говорят, секретарь райкома!
– Партии?
– Нет, комсомола, но все равно! Между прочим, он из вашего города!
– Нашего?! А из какого района?
– Говорят, Красно… Красно… Краснопролетарского. Есть у вас такой?
– Господи, это же наш район! Ой, надо мужу рассказать – он из райкома их всех знает! А фамилия как?
– Мишулин или… Шумилин, кажется…
Потом? Потом какие-нибудь формальности, связанные со смертью человека, затем обратная дорога, как в том бунинском рассказе, – и ты единственный пассажир, которому наплевать на крушения и катастрофы… Затем – некролог в «Комсомольце» и похороны. Траурный митинг (наверное, в Клубе автохозяйства), грустное многословие, вызывающее мысли о том, как без такого человека может развиваться дальше мировая цивилизация. Духовой оркестр с печально ухающим большим барабаном. Венки от организаций и частных лиц. Потом удары молотка – и всегда ощущение, будто могут поранить лежащего внутри. Потом стучащие о крышку комья земли… Первые горсти бросят одетые в черное мама и жена.
– Говорят, жена и дочка маленькая остались. Еще ничего не знают!
– Ужас! Тоже моду взяли – поодиночке отдыхать… С ними приехал бы, может, и ничего не случилось!
– Начальство всегда поодиночке отдыхает. Он ведь, хоть молодой, а начальством работал. Говорят, секретарь райкома!
– Партии?
– Нет, комсомола, но все равно! Между прочим, он из вашего города!
– Нашего?! А из какого района?
– Говорят, Красно… Красно… Краснопролетарского. Есть у вас такой?
– Господи, это же наш район! Ой, надо мужу рассказать – он из райкома их всех знает! А фамилия как?
– Мишулин или… Шумилин, кажется…
Потом? Потом какие-нибудь формальности, связанные со смертью человека, затем обратная дорога, как в том бунинском рассказе, – и ты единственный пассажир, которому наплевать на крушения и катастрофы… Затем – некролог в «Комсомольце» и похороны. Траурный митинг (наверное, в Клубе автохозяйства), грустное многословие, вызывающее мысли о том, как без такого человека может развиваться дальше мировая цивилизация. Духовой оркестр с печально ухающим большим барабаном. Венки от организаций и частных лиц. Потом удары молотка – и всегда ощущение, будто могут поранить лежащего внутри. Потом стучащие о крышку комья земли… Первые горсти бросят одетые в черное мама и жена.