Человек и его окрестности   ::   Искандер Фазиль

Но он всё понял и тут же отомстил мне за мой пусть неосоз-нанный, но все-таки эгоизм. Он всегда был находчив.

Он вдруг стал рассказывать именно о Серже. Он говорил о том, что Серж стал великолеп-ным специалистом, что его вот-вот назначат главным торговым представителем (я-то думал, что он давно главный), что он из Европы не вылазит, но, что характерно, отдыхает всегда в Абхазии. Для него друзья юности превыше всего. Он видел всё в этом мире, но понял, что выше дружбы, выше друзей юности ничего нет, и не будет. Это его слова.

Разумеется, крупная карьера этого негодяйчика нисколько не могла меня расстроить. Скорее она подтверждала неслучайность его молодого предательства. Но тон рассказчика был столь лиричен, он столько неожиданной нежности вкладывал в свои слова, что в конце монолога даже чуть-чуть прослезился. Вот как он его любит. И это почему-то было неприятно. Человек нас чаще всего обижает не убедительностью того, чем хотел обидеть, а убедительностью того, что он и в самом деле хотел обидеть.

Конечно, я и сейчас не могу сказать с абсолютной точностью, что его любовное воспомина-ние было возмездием за мой неосознанный и тем более глубокий эгоизм. Ступни, видите ли, напоминают ступни мертвеца. Прикроем простыней, чтобы не портить себе настроение раздумьями о бренности нашей еще, слава Богу, не истекающей жизни.