Человек и его окрестности   ::   Искандер Фазиль

- Кому нужны перегоревшие лампочки? - спросил я. Образ яйца преследовал: потухшие, протухшие.

- Всем, кто трудится в учреждении, - ответил он твердо, - меняешь перегоревшую на целую, а потом государство этим занимается.

Он немного помешкал и, по-видимому поняв, что у меня нет доступа к государственным учреждениям, наклонился и вложил лампочку в родное гнездо. Прощай "миньон"!

Я в последний раз оглядел драгоценные внутренности его сумки, исчезающие под рубцом "молнии". Потом поднял голову и внимательно взглянул на нового Чичикова, продавца мертвых душ лампочек.

Это был господин средних лет, одетый в выцветшую, но опрятную ковбойку и не менее опрятные, хотя и более выцветшие, брюки, не претендующие не только на последний крик моды, но и вообще на какой-нибудь крик. Однако лицо его, хорошо подсушенное алкоголем, выражало скромное достоинство представителя, может быть, и не очень богатой, но честной фирмы.

- А где птица-тройка? - спросил я, как бы рассеянно озираясь в пространстве и времени.

- Не понял, - ответил он сухо, но и с некоторой готовностью внести ясность, если в вопросе не было непристойности.

Мне вдруг стало весело. Я ощутил за всем этим какой-то грандиозный и в конце концов обнадеживающий символ: свет жизни, хотя бы и электрический, перемещается из советских учреждений в частные дома. Эти учреждения когда-то высосали свет жизни из наших домов. И вот - расплата.