Человек из ресторана   ::   Шмелев Иван Сергеевич

Оркестр играет номер, а барышни уж заметили, конечно, букет и поглядывают. Не случалось этого у нас раньше. Ну, в кабинетах бывали подношения разным, а теперь прямо как на театре. А Капулади и не глядит. Водит палочкой, как со сна. Конечно, ему бы поскорей программу выполнить и фундамент заложить. А барышня Гуттелет такая бледная и усталая смычочком водит, как во сне. А офицер вытащил из-за борта стеклышко, встряхнул и вставил в глаз. Отвалился на стуле и на оркестр устремил в пункт, где она в черном платье с кружевами и голыми руками сидела.

Уж видно, на что смотрит. Вот, думаю, и еще любитель. Много их у нас. Почти все любители. А он вдруг меня стеклышком:

— Вот что… гм… Вижу, будто ему не по себе, что я им в глаза смотрю, а сам о них думаю. Точно мы друг друга насквозь видим.

— Это, — говорит, — давно этот оркестр играет? — И глаза отвел.

А я уж понимаю^ что не это ему знать надо. Я их всех хорошо знаю, — все больше обходом начинают.

— Так точно, — говорю. — Третий год… Как не знает… И раньше бывал у нас. Знает, отлично знает.

— А-а-а… — А потом вдруг и перевел: — Кто эта, справа там от середки, худенькая, черненькая:?

Вот ты теперь, думаю, верно спросил.

— Нам неизвестно… Недавно поступили.

А тут оркестр зачастил — к концу, значит. Карасев и дал знать метрдотелю:

— Подайте мамзель Гуттелет! Игнатий Елисеич поднял букет кверху и опять его на руку отставил и так держит, что отовсюду стало видать, и дожидается. И все стали смотреть, а директор поднялись и вышли.