JК
Черкес :: Короленко Владимир Галактионович
Страница: 18 из 24Мы думал - всюду санной дорога. А здесь нет санной дорога. Знал бы, не ехал бы. Плохо. А ты слушай, друг! - обратился он к писарю. - Ты пиши резво. Лошади готовы, у тебэ не готово...
- Ох-хо-хо-о! - потянулся Чепурников с какою-то неестественною беспечностью. - Пойти и нам собираться. Ну-ко, Пушных, пойдем-ко-те, что я вам скажу.
Пушных посмотрел на товарища с удивлением. Очевидно, его еще не посвятили в дело. Чепурников двинулся было к дверям, но черкес, вдруг выпрямившись, точно стальная пружина, слегка отодвинул его локтем, и от этого движения юркая небольшая фигурка унтер-офицера очутилась в углу у перегородки, а черкес стал рядом. Все это было сделано так легко и незаметно, что когда он сказал Чепурникову: "Погоди, друг, вместе ходим", то эта фраза казалась действительно дружеским приглашением. Глаза Чепурникова забегали по всей фигуре черкеса, однако он остался у перегородки.
- Давай! - сказал черкес писарю, протягивая руку за подорожной.
- Не записано еще.
- Давай говорю! После кончаешь!
Он быстро взял со стола бумагу. Я невольно залюбовался им: его лицо было теперь повелительно и строго, а движения напоминали красивые и грозные повадки тигра. Теперь все здесь уже понимали друг друга, за исключением, конечно, одного Пушных. Черкес был в комнате один, и в случае свалки против него были бы трое: грузный унтер-офицер, без сомнения, принял бы немедленно участие в битве.
- Ох-хо-хо-о! - потянулся Чепурников с какою-то неестественною беспечностью. - Пойти и нам собираться. Ну-ко, Пушных, пойдем-ко-те, что я вам скажу.
Пушных посмотрел на товарища с удивлением. Очевидно, его еще не посвятили в дело. Чепурников двинулся было к дверям, но черкес, вдруг выпрямившись, точно стальная пружина, слегка отодвинул его локтем, и от этого движения юркая небольшая фигурка унтер-офицера очутилась в углу у перегородки, а черкес стал рядом. Все это было сделано так легко и незаметно, что когда он сказал Чепурникову: "Погоди, друг, вместе ходим", то эта фраза казалась действительно дружеским приглашением. Глаза Чепурникова забегали по всей фигуре черкеса, однако он остался у перегородки.
- Давай! - сказал черкес писарю, протягивая руку за подорожной.
- Не записано еще.
- Давай говорю! После кончаешь!
Он быстро взял со стола бумагу. Я невольно залюбовался им: его лицо было теперь повелительно и строго, а движения напоминали красивые и грозные повадки тигра. Теперь все здесь уже понимали друг друга, за исключением, конечно, одного Пушных. Черкес был в комнате один, и в случае свалки против него были бы трое: грузный унтер-офицер, без сомнения, принял бы немедленно участие в битве.