Черниговка   ::   Вигдорова Фрида Абрамовна

Я сразуушла. В другом – баба, да я с ней говорить не стала. Слышу – не ты. Лица-то я твоего не помню. Ночь тогда была. А с утра… сразу завыло… А голос помню. Помню, как ты мне сказала, чтоб я с Тоней потише была, а я…

Она умолкает на полуслове.

Мы входим в дом. Из спальни слышны голоса детей и над ними голос Валентины Степановны:

– А ну, баловник, давай свои чулки, ты зачем их прячешь?

– Разденьтесь, – сказала я.

Женщина поглядела, не понимая. Она застыла, вся обратилась в слух.

– Разденьтесь. Надо раздеться… – повторила я.

Неживыми руками она развязала платок, расстегнула ватник – так стал бы раздеваться манекен. Я открыла дверь в комнату. Женщина все еще стояла в сенях, не смея шелохнуться. Я взяла ее за руку и потянула за собой. Она остановилась на пороге, оглядела комнату. Коля, тот лопоухий мальчик, который так походил на ее сына, сидел в кровати и старательно застегивал рубашонку. Он не Коля, он Котя, может быть даже Константин, но с этой минуты он стал Колей. Он сморщил нос, высунул кончик языка и, только когда я окликнула, поднял глаза.

Я подошла и взяла его на руки. Женщина медленно, словно не своей волей, под гипнозом, приближалась к нам.

– Этот? – спросила она, не сводя с него глаз.

– Этот, – отвечала я, не глядя на Тоню.

Женщина выхватила у меня ребенка. Я думала, он испугается, заплачет, но ее движения, хоть и порывистые, были мягки и осторожны.