Четки фортуны   ::   Сосницкая Маргарита

Выдыбов выбежал за ней: остановить, исправить, как же он теперь, без ее любви? Но затормозил на первой же площадке: любовь за деньги – как низко!

– Да видел я тебя в гробу! – прокричал он со злостью и негодованием в лестничный колодец, и от крика напряглась и покраснела его дряблая шея.

Слышала ли это напутствие синеглазая красавица Ксюша? Всю обиду она вгоняла в удары каблучков, чуть ли не высекающих искры из ступенек, и почти свирепый шепот:

– Ноги моей здесь больше не будет!

Кто уважит ее красоту? Кто утешит обиженную женственность?

IV

В царстве Черного эроса



И Андрей Иванович утешал ее в гробу. Ночью, во сне. Она лежала в белом венке из мелких бело-голубых лилий, в белом шелковом платье, мягко облегавшем упокоенное тело со смиренно скрещенными на груди восковыми пальцами и тонкой свечой меж них. От пламени свечи тепло растекалось по ее телу, и от свечи же передавалась ему мягкость. Андрей Иванович подошел и бережно взял ее руку – рука была чуть тепла и совершенно покорна. Он наклонился и поцеловал ее, отчего дыхание захлестнула горячая волна нестерпимой нежности; он стал целовать всю руку до плеча, затем осыпать усопшую поцелуями с головы до ног, и она, бездыханная, была безжизненно покорна, как он того хотел от нее всегда и как было в золотую пору их свиданий.

Андрей Иванович закатил глаза, он видел губами, ладонями изгибы, выпуклости и впадины ее тела, вот он уже вытянулся рядом с ней в гробу, терзая (но ведь она бесчувственна?) ее ласками и объятиями; он не заметил, как от свечи, выпавшей из рук, загорелось платье.