Четвертый Рим   ::   Пьецух Вячеслав

Новый московский храм вмещал десять тысяч богомольцев одновременно, ушло на него пятнадцать миллионов казенных денег, не считая пожертвований от народа, бессчетные тонны драгоценного мрамора и двенадцать пудов злата на купола. Так вот поди ж ты: культурная Россия это сооружение сразу не полюбила за искусственное великолепие, фальшивый имперский пафос, а главное - за то, что тоновская архитектура шла вразрез тогдашним демократическим настроениям и обыкновенному чувству меры. Все вдруг увидели в храме Христа Спасителя как бы последнюю, судорожную попытку третьего Рима напомнить европейским правопреемникам Рима первого и второго о своем благородном, хотя и побочном происхождении от морганатической связи вечного города с наивной московской спесью, а между тем эта теория давно претила культурному русскому меньшинству, несмотря на воспаленные грезы Федора Достоевского и холодные выкладки Владимира Соловьева.

И то сказать - в понимании людей знающих Рим есть не город и не государство, вернее, не столько город и государство, сколько идея, источающая особое, так сказать, отрицательное обаяние. Больше всего в этой идее пугает ее всемирность. Народы, которые придерживаются исконных своих границ и не покушаются на то, чтобы распространить отчую государственную мысль на сопредельные, а то и на совсем уж отдаленные территории, безусловно, заслуживают почтения за невинность умысла и пристойное домоседство, народы же, исповедующие всемирность своих идей, настойчиво ищущие планетарного выражения своему государственному устройству, тоже достойны почета, но переходящего в злобное восхищение.