Четырнадцать глав о короле   ::   Юрский Сергей

Осенью того же 73-го отмечали 60-летие Гоги. Вся труппа и гостей много. Я был ведущим капустника и тамадой. Сеня Розенцвейг пробежался пальцами по клавишам, говор стих, я начал речитативом: Георгий Алексаныч Товстоногов,

Я в должной мере не владею слогом,

Сказать хотелось, верьте, очень много,

А вот на деле я, выходит, пас.

Я не творю торжественную мессу,

Но если бы театр был Одессой,

То я бы вам сказал за всю Одессу,

Что вся Одесса обожает вас.

Тут вступали аккордеон, гитара и контрабас (Горбенко, Смирнов и Галкин), я продолжал теперь уже в ритме, а хор подхватывал:

И вновь за Гогу тост,

И снова встанем в рост

Без различия чина и стажа.

Алаверды к столу.

Я вам пою хвалу.

И поверьте, без подхалимажа.

На этот юбилей

Стремятся тысячи людей,

И я рад, что сегодня нас много.

Итак, мой третий тост,

Он снова будет прост:

Актеры, да здравствует Гога!

Вставала вся труппа и бисировала куплет хором. Потом был запев от имени мужчин, и вставали мужчины, от имени премьерного спектакля "Ханума", и вставали Стржельчик, Копелян, Богачев...

Я подходил к роялю и напевал:

А кто имеет дивный слух,

Но голос чей немного глух

По причине погоды осенней,

Тот, кто украсил сей момент,

Кто создал аккомпанемент,

Вас лично приветствует Сеня.

И Розенцвейг, не отрывая пальцев от клавиш, кивал головой и улыбался до ушей.