Большая скука   ::   Райнов Богумил

Локоть у него прижат, большой палец покоится на обушке лезвия.

Мало того, опирающийся о стол матрос уже приходит в себя. Все это никак не похоже на обычный кабацкий фарс. С двух сторон на меня медленно и упрямо наступают бутылка-трезубец и нож. Оба хулигана достаточно трезвые, чтобы не промахнуться, и достаточно пьяные, чтобы не думать о последствиях. Если я замахнусь стулом на верзилу с бутылкой, мой живот тотчас ощутит острие ножа. Единственная надежда на то, что я сумею вовремя отскочить в сторону, чтобы уклониться от удара, но беда в том, что я почти зажат в углу и отскакивать-то особенно некуда.

Два матроса подходят все ближе, они уже в трех шагах от меня. Люди вокруг застыли в неподвижности, лишь музыкальный автомат упрямо горланит назойливую мелодию твиста. В этот момент мне все тут кажется таким нелепым - и эти две крадущиеся фигуры, похожие на горилл, и их оружие, страшное своей примитивностью, и мое отчаянное положение человека, зажатого в углу; мне не раз приходилось бывать в отчаянном положении, но во всех случаях это был результат моих настойчивых попыток чего-то достичь, все имело какой-то смысл, но то, что разыгрывается сейчас...

Человек с бутылкой достиг той черты, которую я мысленно провел, и я молниеносно хватаюсь за стул, механически отмечая в то же время, что теперь и Сеймур кидается в бой с другой стороны. Он словно саблей ударяет по шее стоящему у стола, валит его с ног и бросается на обладателя ножа, а я разбиваю стул о голову того, что с бутылкой.