Большая скука   ::   Райнов Богумил

Впрочем, как истый ценитель хороших вин, мистер Хиггинс вскоресумел утопить свою скаредность в хорошо охлажденном тридцатилетнем бургундском. И когда два часа спустя "милое дитя" предлагает перекочевать в какое-нибудь более веселое заведение, также находящееся "совсем рядом", ходячий скелет воспринимает это как нечто само собой разумеющееся.

И вот мы сидим в красном полумраке "Валенсии", наш столик в двух шагах от оркестра, и настроение у нас до того безоблачное, что его не в состоянии омрачить даже адский вой джаза. И все же мистер Хиггинс не выдержал.

- Единственно, о чем я сейчас сожалею, так это о том, что я не оглох и на другое ухо, - говорит он.

- Не горюйте, через час и это может случиться, - успокаивает его Дороти.

- Будем надеяться, - кивает оптимистично настроенный профессор. - В этом мире, где, кроме механических шумов, приходится слышать преимущественно глупости, глухота скорей привилегия, чем недостаток, дорогая моя.

- Значит, после симпозиума вы еще останетесь здесь на некоторое время? - слышу рядом с собой ленивое мурлыканье Берри, который не прекращает разговор, начатый в целях познавания еще в ресторане.

- Да, хочу поработать в Королевской библиотеке. Говорят, в ней насчитывается более ста двадцати пяти миллионов томов.

Хиггинс, уловивший эту фразу, несмотря на глухоту, торопится заметить:

- А к чему они вам, эти сто с чем-то миллионов томов? Мне это напоминает одного моего знакомого, коллекционирующего часы.