JК
Что-то не так :: Вудхауз Пэлем Грэнвил
Страница: 105 из 164Он чувствовал себя тем типом из поэмы, который воскормлен медом [43] и млеком рая напоен, так что не очень удивился бы, если б лорд Аффенхем, заметив: «О, берегись! Блестят его глаза, взлетают кудри!» обошел его хороводом.
Билл с шумом втянул воздух, что за последние дни вошло у него в привычку.
— Она меня поцеловала? — трепетно переспросил он.
— А что поделаешь? Крича при этом: «Билл, милый! Скажи хоть слово, Билл, милый! Лопни кочерыжка, ты не умер, Билл, милый?» Странно, почему Билл, когда вы — Фред? Но это — дело десятое. Главное, она назвала вас «милый» и поцеловала.
Билл встал и заходил по комнате. Если мы вспомним, как стремительно, можно даже сказать — яростно он ухаживал, нас удивит, что сейчас главным его чувством (помимо восторженного желания похлопать по плечу весь мир, начиная с лорда Аффенхема) было глубочайшее смирение. Он мучительно ощущал свое недостоинство, подобно свинопасу из сказки, которого полюбила принцесса.
Надо сказать, он вовсе не походил на киноактера или греческого бога.
Над камином у лорда Аффенхема висело зеркало, и он на мгновение задержался перед своим отражением. Все, как он и предполагал. Лицо честное — и, собственно, все. Видимо, Джейн — та редкая девушка, которая не останавливается на внешней оболочке, но роет глубже, пока не доберется до души.
Впрочем, и это не выдерживало критики. Душу свою Билл знал хорошо — как-никак, прожил с ней целую жизнь. Приличная душа, но ничего особенного. В небесных книгах, должно быть, записано «душа мужская обычная одна».
Билл с шумом втянул воздух, что за последние дни вошло у него в привычку.
— Она меня поцеловала? — трепетно переспросил он.
— А что поделаешь? Крича при этом: «Билл, милый! Скажи хоть слово, Билл, милый! Лопни кочерыжка, ты не умер, Билл, милый?» Странно, почему Билл, когда вы — Фред? Но это — дело десятое. Главное, она назвала вас «милый» и поцеловала.
Билл встал и заходил по комнате. Если мы вспомним, как стремительно, можно даже сказать — яростно он ухаживал, нас удивит, что сейчас главным его чувством (помимо восторженного желания похлопать по плечу весь мир, начиная с лорда Аффенхема) было глубочайшее смирение. Он мучительно ощущал свое недостоинство, подобно свинопасу из сказки, которого полюбила принцесса.
Надо сказать, он вовсе не походил на киноактера или греческого бога.
Над камином у лорда Аффенхема висело зеркало, и он на мгновение задержался перед своим отражением. Все, как он и предполагал. Лицо честное — и, собственно, все. Видимо, Джейн — та редкая девушка, которая не останавливается на внешней оболочке, но роет глубже, пока не доберется до души.
Впрочем, и это не выдерживало критики. Душу свою Билл знал хорошо — как-никак, прожил с ней целую жизнь. Приличная душа, но ничего особенного. В небесных книгах, должно быть, записано «душа мужская обычная одна».