JК
Чудотворец :: Хазанов Борис
Страница: 52 из 64Можно было тут же, в Коломые, продать кое-что из того, что он вез в чемодане, например, кинжал и наперсный крест. А имея на руках хорошие деньги, не так уж трудно договориться с начальством. Главное — увезти маму. Вдобавок моего отца беспокоила судьба магазина. Особенно он был встревожен рассказом Владимира о погроме. «Вот видите, — добавил мой отец, — как только пришла немецкая армия, бесчинства прекратились и восстановился порядок. Гетто? Ну и что, что гетто? Может быть, гетто и организовано для того, чтобы обезопасить евреев…»
Владимир, сидевший на облучке, обернулся и сказал:
«Пан Шимон, вы великий человек и волшебник, против этого никто не спорит. Только знаете, что говорят? Говорят, немцы всех жидов собрали в гетто и привезли врачей. А для чего? Они собираются холостить всех мужчин, вот для чего».
«Что? — спросил дядя Юлиан, который подзабыл язык, пока жил в Америке. — Что они собираются?»
«Холостить. Чтобы больше не размножались и хорошо работали. Примерно как жеребцов холостят».
«Что ты городишь? — сказал дядя Юлиан. — Да еще при женщинах».
«Я бывал в Германии, — заметил мой отец, — немцы самый цивилизованный народ…»
Адела испуганно смотрела на мужчин, казалось, у нее не было своего мнения. Что касается меня, то моего мнения никто не спрашивал, но я не представлял себе, как это можно бежать, оставив маму. А реб Менахем-Мендл? А все наши хасиды, наши соседи и знакомые, что с ними? Нет, мы просто обязаны были вернуться.
Владимир, сидевший на облучке, обернулся и сказал:
«Пан Шимон, вы великий человек и волшебник, против этого никто не спорит. Только знаете, что говорят? Говорят, немцы всех жидов собрали в гетто и привезли врачей. А для чего? Они собираются холостить всех мужчин, вот для чего».
«Что? — спросил дядя Юлиан, который подзабыл язык, пока жил в Америке. — Что они собираются?»
«Холостить. Чтобы больше не размножались и хорошо работали. Примерно как жеребцов холостят».
«Что ты городишь? — сказал дядя Юлиан. — Да еще при женщинах».
«Я бывал в Германии, — заметил мой отец, — немцы самый цивилизованный народ…»
Адела испуганно смотрела на мужчин, казалось, у нее не было своего мнения. Что касается меня, то моего мнения никто не спрашивал, но я не представлял себе, как это можно бежать, оставив маму. А реб Менахем-Мендл? А все наши хасиды, наши соседи и знакомые, что с ними? Нет, мы просто обязаны были вернуться.