JК
Цусима. Книга 1. Поход :: Новиков-Прибой Алексей Силыч
Страница: 331 из 472Подобной нашей осведомленности способствовали главным образом вестовые, выполняя роль беспроволочного телеграфа между офицерскими каютами и матросскими кубриками.
Только теперь, находясь в бухте Камранг, я наконец выяснил, что произошло на вспомогательном крейсере «Терек» 22 марта.
За день до означенного числа в каюте старшего офицера кто-то облил черной краской весь письменный стол. Несомненно, здесь была месть. Но кто посмел это сделать? Старший офицер заподозрил машиниста Сафронова, который недавно был подвергнут им дисциплинарному наказанию. Он призвал предполагаемого виновника к себе в каюту, запер за ним дверь, выхватил из кармана револьвер и, багровея, крикнул:
— На колени, подлец!
Машинист, немного попятившись, исполнил приказание. Старший офицер, возвышаясь над ним высокой, напряженно согнутой фигурой, широко расставил ноги. Солидные плечи его сияли золотом лейтенантских погонов. Нижняя челюсть, обросшая черной бородой, свирепо вздрагивала. Он навел дуло револьвера прямо в лоб Сафронова и властно приказал:
— Кайся, негодяй! Живым не выпущу отсюда.
— В чем, ваше высокоблагородие? — с дрожью в голосе спросил машинист.
— Ты облил краской мой письменный стол?
— Никак нет, ваше высокоблагородие.
— А кто же?
— Не могу знать.
— Врешь! Я по твоим мерзким глазам вижу, что ты это сделал!
— Никак нет.
Только теперь, находясь в бухте Камранг, я наконец выяснил, что произошло на вспомогательном крейсере «Терек» 22 марта.
За день до означенного числа в каюте старшего офицера кто-то облил черной краской весь письменный стол. Несомненно, здесь была месть. Но кто посмел это сделать? Старший офицер заподозрил машиниста Сафронова, который недавно был подвергнут им дисциплинарному наказанию. Он призвал предполагаемого виновника к себе в каюту, запер за ним дверь, выхватил из кармана револьвер и, багровея, крикнул:
— На колени, подлец!
Машинист, немного попятившись, исполнил приказание. Старший офицер, возвышаясь над ним высокой, напряженно согнутой фигурой, широко расставил ноги. Солидные плечи его сияли золотом лейтенантских погонов. Нижняя челюсть, обросшая черной бородой, свирепо вздрагивала. Он навел дуло револьвера прямо в лоб Сафронова и властно приказал:
— Кайся, негодяй! Живым не выпущу отсюда.
— В чем, ваше высокоблагородие? — с дрожью в голосе спросил машинист.
— Ты облил краской мой письменный стол?
— Никак нет, ваше высокоблагородие.
— А кто же?
— Не могу знать.
— Врешь! Я по твоим мерзким глазам вижу, что ты это сделал!
— Никак нет.